Доктор, а пропишите пилюль от жалости.
Пусть хоть красных, хоть синих, хоть всех цветов побежалости.
Доктор, я очень прошу, пожалуйста.
Мне надоело всех каждый раз жалеть.
Птичек, зимой по городу ковыляющих,
Нищего, не собравшего ни рубля ещё,
Мальчика с папой "вот я те наваляю ща",
Каждый из них – как удар по лицу. Как плеть.
Доктор, скажите, а нет ли лекарств от смелости?
Я бы хотел в сохранности постареть и в целости.
Доктор, возьмите когти мои и челюсти,
Дайте взамен спокойное что-нибудь.
Чтоб воскресенья дома у телевизора
Чтобы орешки с парой бутылок пилзнера,
Я ведь о чём прошу? Самый мизер, а?
Просто от приключений бы отдохнуть.
Доктор, а нет ли от головы чего-нибудь?
Чтоб не вертелись в ней кортасар и воннегут,
Чтобы гипонимы уплывали по небу,
Вместо того, чтоб в голову лезть мою.
Осточертело думать всегда, как в шахматах,
Мысли людишек видеть в глазах распахнутых.
Мне даже водочки не с кем жахнуть тут:
Скучно, когда у всех низковат ай-кью.
Гудвин сидит, сопя ненабитой трубочкой.
Ноги на столик, шляпу швырнул на тумбочку.
Тихо ты, говорит, помолчи секундочку.
Что ты растарахтелся, как козодой.
Ладно тебе, ну что ты глядишь зашуганно?
Хочешь – живи бездарным и неоструганным.
Если родился пугалом – будешь пугалом.
Выпьешь перед обедом.
Запьёшь водой.